Форум » Королевская библиотека » Немного о королевской семье » Ответить
Немного о королевской семье
Чарльз Харт:
Ответов - 80, стр:
1 2 3 4 All
Карл II: Антонис ван Дейк, портрет принцессы Марии (1641)
Карл II: Henriette d'Angleterre as Minerva holding a painting of her husband Philippe de France, Antoine Mathieu
Анна Гайд: C.Beaubrun, Princess Henrietta. (1661)
Клод Дюваль: NETSCHER Theodore PORTRAIT DE HENRIETTE D'ANGLETERRE, DUCHESSE D'ORLEANS, ET DE MONSIEUR, DUC D'ORLEANS
Клод Дюваль: Несколько портретов Карла Первого: Даниэль Митенс: Антонис ван Дейк: Неизвестный автор (Карл изображен перед казнью):
Карл II: Julius Schrader "Charles I Says Farewell to his Family"
Клод Дюваль: Anthony Van Dyck, "Charles I's eldest children", 1635
Анна Гайд: Sir Godfrey Kneller (Lubeck 1646-1723 London), after Sir Anthony van Dyck Portrait of Charles, Prince of Wales
Анна Гайд: James, Duke of Cambridge KG (11 July 1663 – 20 June 1667) was the second son of James, Duke of York (later James II of England) and his first wife Anne Hyde. He was born on 11 July 1663 at St James's Palace, and baptised at St Martin-in-the-Fields on 22 July 1663. He was designated Duke of Cambridge from birth and on 23 August 1664 was formally created Duke and Earl of Cambridge, and Baron of Dauntsey, Wiltshire. On 3 December 1666, at the age of only three, he was created a Knight of the Garter at Whitehall. He became ill the following April 1667 and rallied for a while, but he died at Richmond Palace on 20 June 1667. He was buried in Westminster Abbey on 26 June 1667. (с) Wikipedia Willem Wissing - James, Duke of Cambridge
Клод Дюваль: Хендрик Пот, портрет короля Карла Первого, королевы Генриетты-Марии и Карла, принца Уэльского.
Анна Гайд: Антонис ван Дейк "Портрет королевы Генриетты с придворным карликом, сэром Джеффри Хадсоном" Еще королева Генриетта кисти Ван Дейка:
Анна Гайд: Eugene-Louis Lami Charles I receiving a rose from a young girl when about to be brought as a prisoner to Carisbrooke Castle, where he will soon be condemned and executed.
Анна Гайд: Поль Деларош "Charles I Insulted by Cromwell’s Soldiers"
Элинор Гвин : Немного о герцоге Йоркском и его женщинах :) 3 ноября 1662 года Поведал он (хирург Пирс) мне и о том, что герцог Йоркский так влюблен в леди Честерфилд (даму весьма добропорядочную, дочь лорда Ормонда), что герцогиня Йоркская пожаловалась государю и своему отцу, леди же Честерфилд вынуждена была покинуть город. Сэмюэл Пипс, "Дневник" Portrait of Elizabeth Butler, countess of Chesterfield C.1660; circle of Lely. В скобках замечу, что леди Честерфилд была жена того самого Филипа Стэнхоупа, графа Честерфилда, который был многолетним любовником леди Кастлмейн. Портрета следующей дамы обнаружить не удалось :) 19 марта 1665 года Видел также леди Карнеги, в девичестве леди Анну Хамблтон, которая, говорят, дала герцогу пощечину, когда тот в первый раз ее домогался. Сэмюэл Пипс, "Дневник"[/center] Margaret Brooke, Lady Denham - Peter Lely В 1665 году восемнадцатилетняя Маргарет Брук стала женой поэта Джона Денэма, а вскоре после свадьбы сделалась любовницей герцога Йоркского. Связь между ней и Йорком была настолько унизительна для ее мужа, что тот на некоторое время впал в безумие. В 1667 году Маргарет скоропостижно скончалась, ходили слухи, что ее из ревности отравила герцогиня Йоркская. Arabella Churchill - Peter Lely Король как-то пошутил, что герцогу женщин выбирает духовник в качестве епитимьи - самые "долговечные" из его любовниц по тогдашним меркам считались, мягко говоря, непривлекательными. Арабеллу Черчилл находили попросту страшненькой и прозвали Скелетом, однако ее связь с герцогом пережила два его брака, с Анной Гайд и с Марией Моденской. Герцог был впечатлен тем, как грациозно Арабелла падала с лошади, и нашел руки и ноги дамы такими совершенными, что ему даже казалось странным, что к ним прилагается такое лицо. Роман Арабеллы и Джеймса начался, когда девушка была фрейлиной герцогини; Йорк признал четверых детей от этой связи своими, а заодно поспособствовал карьере Джона Черчилла, брата Арабеллы, который впоследствии прославился как великий полководец. Позже Арабелла вышла замуж за некоего Чарльза Годфри. Susan, Lady Belasyse, c. 1660s - Peter Lely Когда в 1673 году Йорк стал искать себе новую жену, он обратил свое внимание на вдовствующую леди Сьюзен Беласис, которая была ревностной протестанткой, вышедшей замуж в католическую семью. Даму характеризовали как живую нравом и энергичную особу, хотя и не слишком привлекательную внешне. Король послал за милордом герцогом и заявил, что однажды тот уже сыграл дурака, второй раз и в таком возрасте будет чересчур. С леди тоже провели соответствующую воспитательную работу, но даже официально отказавшись от перспективы замужества, она якобы сохранила письменное обязательство принца. Mary Beatrice of Modena - Peter Lely В том же 1673-м Йорк женился на пятнадцатилетней Марии Моденской, пылкой католичке, которую народ сразу же невзлюбил, считая герцогиню агентом Папы Римского. Главным образом от Марии ожидали рождения сына-наследника, но появление на свет принца вызвало множество пересудов, утверждали, будто младенца внесли в спальню роженицы, спрятав в грелке. Отношения между супругами были ровными, Джеймс не проявлял к жене большого интереса. Впоследствии изгнанная королевская чета со своими детьми жила во Франции. Catherine Sedley by Godfrey Kneller Весь свой пыл Джеймс обращал на новую фаворитку, Кэтрин Седли. Ей было пятнадцать лет, когда она попала в свиту Марии Моденской, и двадцать один, когда она стала его любовницей. Худощавая и высокая, Кэтрин отличалась еще и косоглазием (на некоторых портретах оно действительно заметно). Помимо этого, она была очень дерзка в речах и экстравагантна в одежде. За ней, невестой с приданым, одно время, к слову, ухаживал Джон Черчилл, намереваясь жениться, но в итоге все-таки между любовью и расчетом выбрал пылкие чувства к Саре Дженнингс, с которой позже и вступил в брак. Короновавшись, Джеймс решил было прекратить всякие отношения с Кэтрин и даже попросить ее вон из страны, однако в день коронации умер их маленький сын Джеймс Дарнлей и, разумеется, о разрыве речь больше не шла - горе снова объединило их. Мария Моденская активно протестовала против бесстыдного сожительства мужа с любовницей и даже попыталась натравить на супруга католический клир. Как бы то ни было, Кэтрин получала изрядное содержание, именовалась графиней Дорчестер, а ее дочь была признана ребенком короля. После многочисленных приключений при дворах трех королей Кэтрин мирно вышла замуж за графа Портмора. (с) ведома автора.
Элинор Гвин : Раз уж речь зашла о герцоге Йоркском, он же король Яков Второй, и его женах, будет логично сделать подборку портретов, посвященную его законным детям. Анна Гайд родила в браке восьмерых детей, из которых до совершеннолетия дожили только две дочери, Мария и Анна. Мария Моденская была матерью двенадцати, из которых тоже выжило только двое, Джеймс Фрэнсис Эдвард и Луиза Мария Тереза. Фрагмент семейного портрета работы Питера Лели: Анна, герцогиня Йоркская с дочерьми Марией и Анной Принцесса Мария (1662 - 1694), портрет работы Питера Лели, 1672 год. Принц Джеймс (1663 - 1667), первый и последний герцог Кембридж. Портрет мальчика в церемониальном наряде кавалера ордена Подвязки был написан Джоном Майклом Райтом для королевы-бабушки, Генриетты-Марии: Willem Wissing - James, Duke of Cambridge Принцесса Анна (1664 - 1714), портрет работы Питера Лели. Пьер Миньяр - Портрет Якова Второго с женой и детьми, 1694 Принцесса Изабелла (1676 - 1680), портрет работы Питера Лели. Принц Джеймс Фрэнсис Эдвард (1688 - 1766), первый и последний герцог Корнуолльский. Nicolas de Largiliere - Prince James Francis Edward Stuart Поскольку сам факт рождения принца оспаривался недоброжелателями, следовало провести контрпропаганду - я нашла серию гравюр, где Мария Моденская изображается играющей с сынишкой, сидящей у колыбели и т.п. Картинки мелкие, запощу только одну: Бенедетто Дженнари, Мария Моденская с сыном, 1690 Francois de Troy, Prince James Francis Edward Stewart, 1701 Portrait Miniature of Prince James Francis Edward Stuart, the Old Pretender, c.1702 Принцесса Луиза Мария Тереза (1692 - 1712) Princess Louisa Maria Theresa Stuart by Alexis-Simon Belle François de Troy, Portrait of Princess Louisa Maria Stuart (c.1705) Prince James Francis Edward Stuart and his sister Princess Louisa Maria Theresa by Nicholas de Largillière, 1695 Alexis-Simon Belle, Prince James Francis Edward Stuart with his sister, рrincess Louisa Maria Theresa, 1699 (с) ведома автора
Анна Гайд: Probably Mary,Princess of Orange by Gerrit van Honthorst
Анна Гайд: Charles I bidding goodbye to his children
Элинор Гвин : King Charles II and Colonel William Carlis in the Royal Oak by Isaac Fuller В посте о Джейн Лейн упоминался такой примечательный факт биографии Карла Второго, как ночевка на дубе, вокруг которого рыскали круглоголовые. Дерево находилось в Боскобельском лесу, который был частью парка имения Боскобел-Хауз, принадлежавшего семейству Гиффорд. Вероисповедание этих почтенных людей стало причиной устройства в их жилище нескольких схронов, в которых от властей прятались католические священники. После поражения роялистской армии при Вустере Чарльз Гиффорд сопроводил Карла в Уайтледиз, дом, в котором обычно жила вдовая кузина Гиффорда. На тот момент в нем была лишь челядь, а находился он в миле от Боскобела. Джордж Пендерелл, слуга, немедленно послал за своими братьями Ричардом (он был фермером и жил неподалеку) и Вильямом, обретавшимся в Боскобеле. Боскобел-Хауз: Кавалерские локоны Карла остригли, также короля переодели дровосеком, чтобы его приметная внешность не так бросалась в глаза. Самым большим испытанием для короля в этом маскараде стала обувь, мало что грубая и неудобная, так еще тесная, башмаки пришлось разрезать, чтобы Карл смог втиснуть в них ноги.Ричард Пендерелл взял на себя роль проводника, который должен был помочь королю переправиться через реку Северн в Уэльс, однако затея эта провалилась, пришлось возвращаться в Боскобел. Позволю себе большую цитату из "Августейшего мастера выживания" Стивена Кута: "Братьям пришлось дать понять Карлу, что они не смогут поспособствовать его лондонским планам, так как по дороге в столицу у них на примете нет ни единого надежного места, где можно было бы остановиться. Что же делать? Пендереллы рекомендовали монарху некоего мистера Вулфа. Он жил неподалеку от Северна, в доме, где есть «норы для священников». Карл подумал, что, может, лучше всего туда и отправиться — пересечь Северн, а там и Уэльс, где вряд ли кто подумает его искать, хотя валлийцы и сохраняли верность короне. Этим путем, дождавшись сумерек, Карл и двинулся в сопровождении одного лишь Ричарда Пендерелла. Не прошли они и нескольких сотен ярдов, как у них на пути возникла фигура в белом — местный мельник. — Кто идет? — Свои, домой возвращаемся. — Стоять, сейчас разберемся, какие такие свои! Это было слишком рискованно. Ричард Пендерелл свернул на ближайшую тропинку, Карл на своих кровоточащих ногах — за ним. «Так мы и бежали, — вспоминает он, — бежали, покуда были силы, вверх по грязи и камням». В конце концов король убедил своего спутника перелезть через забор и послушать, не отстала ли погоня. Убедившись, что позади никого нет, — мельник оказался роялистом, прятавшим у себя дома кое-кого из людей Карла и перепугавшимся не меньше беглецов, — Карл и Ричард Пендерелл возобновили путь к Медли, где жил Вулф. До места они добрались к полуночи. Престарелого хозяина подняли с кровати вопросом, готов ли он оказать гостеприимство «важной персоне». Вулф склонен был отказать, ему «ничуть не хотелось рисковать собственной шеей, разве что речь идет о самом короле». Лишь убедившись, что так оно и есть, он изменил тон. Однако же, как выяснилось, опасения беглецов имели основания — в самом доме оставаться было нельзя, лучше спрятаться в хлеву. Там Карл с Пендереллом и провели весь день, а под вечер начали строить планы. Вскоре стало ясно, что дорога в Уэльс ничуть не спокойнее дороги в Лондон. Все переправы через Северн бдительно охранялись, и единственное, что Вулф мог посоветовать Карлу, — вернуться к Пендереллам. Разочарованные путешественники двинулись в обратный путь. Стараясь избежать повторной встречи с мельником, Карл решил, что лучше воспользоваться не мостом, а бродом через тот самый поток, от которого работала мельница. Пендерелл сразу признался, что не умеет плавать, и сказал, что перебираться вброд через эту «гнусную речушку» вообще дело опасное. Но Карла такими отговорками было не сбить: «Умея плавать, я ступил в реку первым; вода доходила мне только до груди, я взял Ричарда Пендерелла за руку и помог ему перебраться на противоположный берег». Всё бы хорошо, но у Карла в ссадины на ступнях забился песок, которым было устлано дно реки. До этого времени монарх вел себя исключительно мужественно, но теперь, с трудом пробираясь в полной тьме, от боли и чувства безнадежности всего предприятия пал духом. В первый и последний раз за долгое путешествие его охватило отчаяние. Карл упал на землю, заклиная спутника бросить его и повторяя, что он скорее умрет, чем сделает еще хоть шаг. Ричард насколько возможно старался успокоить короля, повторяя, что дорога скоро станет лучше и идти осталось всего ничего. В конце концов путники добрались до дома, где узнали, что Уилмот в сопровождении Джона Пендерелла благополучно укрылся в близлежащем Мозли-Холле. Сами они очутились в Боскобеле около трех утра. Ричард Пендерелл оставил Карла, все еще сильно страдающего от боли в ногах, в безопасном уединении усадьбы, окруженной со всех сторон лесом, а сам отправился будить обитателей поместья." "Поповская нора" ("priest hole") в Боскобеле. Потайное отверстие в лестничной площадке вело в замаскированную каморку: Оказалось, что в поместье скрывается после вустерского разгрома полковник-роялист Вильям Карлис, местный уроженец. Было ясно, что при свете дня ни король, ни Карлис не могут выехать куда бы то ни было, поэтому полковник посоветовал надежное, по его мнению, убежище - старый дуб в Боскобельском лесу. Прихватив с собой еду и питье (Кут утверждает, что еще они взяли с собой лестницу и подушку), беглецы взгромоздились на ветви как раз вовремя, чтобы избежать встречи с преследователями. Измученный Карл уснул даже в таком неудобном положении, и полковник самоотверженно поддерживал его, чтобы король не рухнул прямо на головы рыщущих внизу солдат. Учитывая комплекцию Карла, на долю его спутника выпала непростая задача, но полковник держался из последних сил, пока не почувствовал, что руки у него затекли окончательно. Лишь тогда он решился на жест, оскорбительный для королевского величия - ущипнул монарха за ногу, чтобы тот проснулся. День они провели на дереве, а после возвратились обратно к Пендереллам в поместье. Эрнст Крофтс "Боскобельский дуб" Там их ожидали неутешительные новости: на короля была открыта настоящая охота, за его голову предлагали вознаграждение в тысячу фунтов. Хуже всего было то, что на семью Пендереллов уже пала тень подозрения, поскольку было известно, что король появлялся где-то в районе Боскобела. Одного из братьев, Хамфри, уже успели допросить, пока, к счастью, без пристрастия, но он сделал вид, что ничего не знает о короле, хотя да, какие-то кавалеры мимо имения проезжали... Карла спрятали на время в тайнике, бедняга еле передвигал ноги и поделился с честными селянами мечтой о жареном барашке. Поскольку те и мечтать не могли о подобной роскоши, Карлис занялся мародерством - отловил соседского барана и доставил освежеванную тушу в Боскобел, где Карл в порыве энтузиазма самолично занялся приготовлением жаркого. За трапезой, вероятно, их и застал Джон Пендерелл, который никак не рассчитывал увидеть в доме Его Величество. Пришлось разрабатывать новый план бегства, с участием Джейн Лейн, который в итоге сработал и позволил Карлу благополучно покинуть Англию. В качестве последней службы Его Величеству Хамфри Пендерелл предоставил королю для поездки мельничную клячу, и братья, вооружившись кто чем, проводили Карла до места встречи с милордом Уилмотом. "В окружении Пендереллов, каждый из которых был вооружен либо пикой, либо вилами, Карл взгромоздился на самую жалкую, по его собственным словам, клячу, на которой ему когда-либо приходилось ездить. Хамфри не полез за словом в карман: «Разве можно, сир, винить лошадь за то, что она тяжело идет, если у нее на спине три королевства?» Если Карл и улыбнулся, то через некоторое время улыбка с его лица сошла. Процессия доехала до места, откуда надо было продолжать путь пешком. Карл спрыгнул с седла и устремился было — со скоростью, какую только мог себе позволить, — в путь, но тут же опомнился. Пендереллы все поставили на карту, лишь бы выручить из беды своего беглого монарха, а он и слова на прощание не сказал. Карл повернул назад и догнал уже удаляющихся братьев. «Извините, собственные беды заставили меня обо всем забыть. Благодарю всех», - и он протянул Пендереллам руку для поцелуя." King Charles II on Humphrey Penderels Mill Horse by Isaac Fuller Вильям Карлис покинул страну отдельно от короля, тоже благополучно перебравшись во Францию, он был первым человеком, который известил Марию Оранскую, что ее брат в безопасности. В 1656 году он стал капитаном гвардейского полка, а в 1658 получил скрепленный Большой Печатью патент, дававший ему отныне имя Вильяма Карлоса в честь сюзерена, а также право на новый герб, в котором, разумеется, наличествовал знаменитый дуб. В 1660-м он возвратился с королем в Англию, где получил ряд привилегий, например, право торговать балластом для судоходства по Темзе, шестью годами позже он стал камергером, а в 1678 году Карлис единственный из придворных-католиков был защищен от действия антикатолических законов. Позже Карлис верно служил Якову Второму. Умер полковник в 1689 году. В 1660 году свой герб - тоже с дубом и тремя коронами - получили и Пендереллы. Призвав братьев в Уайтхолл, Карл осыпал их подарками, а в 1675 году им была назначена вечная пенсия, которую их потомкам выплачивают и по сей день. Король намеревался также учредить рыцарский орден для своих спасителей, но этот проект остался неосуществленным. В 18 веке надгробие Ричарда Пендерелла в лондонской церкви Сент-Джайлз украшали дубовыми ветвями. Герб Карлиса-Карлоса: Герб Пендереллов: Королевский дуб в Боскобеле стал достопримечательностью сразу же после того, как история с ночевкой Карла сделалась достоянием гласности. К нему немедленно потянулись толпы желающих посмотреть на памятное место и прихватить что-нибудь на память, поэтому к 19 веку от подлинного дуба осталось одно воспоминание, однако и сейчас на этом месте растет старое дерево, которое называют "Сыном Королевского дуба". На смену ему подрастают внучата Королевского дуба - один посажен в трехсотлетнюю годовщину побега тогдашним хозяином Боскобела, графом Брэдфордом, а второй на всякий случай - в 2001 году принцем Чарльзом, посещавшим места боевой славы предка. История с дубом, что называется, пошла в народ. "Королевский дуб" - третье по популярности название английских пабов, а с 1664 года восемь военных кораблей королевского флота носило то же название. Гордое имя Robur Carolinum получило созвездие, открытое Эдмундом Галлеем в 1679 году. Популяризовали этот сюжет и в декоративно-прикладном искусстве, например, мне встретилась тарелка с изображением Карла на дереве (мордочка без короны, очевидно, представляет Карлиса) и нечто вроде настенной фарфоровой плакетки: Апофеозом стало парламентское постановление, принятое в годовщину Реставрации, которое объявляло 29 мая, день рождения короля "вечной годовщиной благодарения Господа за Его великое благословение и милость". Пипс поясняет нам: "Парламент установил, чтобы 29 мая, день рождения короля, навсегда отмечалось как день благодарения за наше избавление от тирании и возвращение короля к его правительству, в этот день он въехал в Лондон". Неофициально этот праздник стал называться Днем Королевского дуба. Среди его традиций: украшение статуй Карла Второго дубовыми листьями, приготовление и поедание сливового пудинга, потребление эля марки "Королевский дуб", посещение Боскобела и прочих мест, через которые пролегал путь Карла после Вустера. Кроме того, специальная благодарственная молитва читалась в этот день (из молитвенников ее изъяли аж в 1859 году при королеве Виктории, а заодно и праздник ликвидировали). Сейчас защитники народных традиций стараются восстановить День Королевского дуба во всей его важности. The following two prayers were appointed in place of the First Collect at Morning Prayer to commemorate the Restoration of Charles II. . O Almighty God, who art a strong tower of defence unto thy servants against the face of their enemies; We yield thee praise and thanksgiving for the wonderful deliverance of these Kingdoms from THE GREAT REBELLION, and all the Miseries and Oppressions consequent thereupon, under which they had so long groaned. We acknowledge it thy goodness, that we were not utterly delivered over as a prey unto them; beseeching thee still to continue such thy mercies towards us, that all the world may know that thou art our Saviour and mighty Deliverer; through Jesus Christ our Lord. Amen. O Lord God of our salvation, who hast been exceedingly gracious unto this land, and by thy miraculous providence didst deliver us out of our miserable confusions; by restoring to us, and to his own just and undoubted Rights, our then most gracious Sovereign Lord, King Charles the Second, notwithstanding all the power and malice of his enemies; and, by placing him on the Throne of these Kingdoms, didst restore also unto us the publick and free profession of thy true Religion and Worship, together with our former Peace and Prosperity, to the great comfort and joy of our hearts: We are here now before thee, with all due thankfulness, to acknowledge thine unspeakable goodness herein, as upon this day shewed unto us, and to offer unto thee our sacrifice of praise for the same; humbly beseeching thee to accept this our unfeigned, though unworthy oblation of ourselves ; vowing all holy obedience in thought, word, and work, unto thy Divine Majesty; and promising all loyal and dutiful Allegiance to thine Anointed Servant now set over us, and to his Heirs after him; whom we beseech thee to bless with all increase of grace, honour and happiness, in this world, and to crown him with immortality and glory in the world to come, for Jesus Christ his sake our only Lord and Saviour. Amen. (с) ведома автора
Элинор Гвин : Queen Catherine of Braganza (Queen consort to King Charles II of England) by Jacob Huysmans, 1664
Клод Дюваль: Silver locket with a portrait in gold of Henry Stuart, Duke of Gloucester (1640-1660)
полная версия страницы