Форум » Уайтхолл » "По совести скажи: кого ты любишь?.." » Ответить
"По совести скажи: кого ты любишь?.."
Джон Черчилл: 6 мая, теннисный корт/часовня, позднее утро
Ответов - 31, стр:
1 2 All
Джеймс Стюарт: - Если ее светлость против вашего присутствия, то вряд ли ее величество откажется принять под свою защиту особу столь выдающейся фамилии и ничуть не меньших добродетелей. Уговаривать Екатерину дать мисс Черчилл место в своем штате герцог не собирался, памятуя о том, что вопросы подобного толка до недавнего времени решались в спальне леди Палмер. Он надеялся, что Карл не откажет собственному брату в помощи, тем более что речь шла об адюльтере, священной теме для внуков Генриха Великого. - Я немедленно поговорю с королем, а вы приготовьтесь занять новые покои. Постараюсь, чтобы они были много лучше ваших нынешних. "И я буду вас регулярно навещать в их стенах", - мысленно добавил Йорк, поглаживая руку девушки.
Арабелла Черчилл: - Ах! - взор мисс Черчилл заблестел уже не слезами, а восхищением. - Если бы король оказался так великодушен, а королева столь милостива... Я бы на деле постаралась доказать Их Величествам свою преданность. О добродетелях же судить не мне, - потупленные глазки Арабеллы и невинное выражение лица были сама скромность, однако руки она более не отнимала, позволяя принцу взять небольшой аванс, приятный и ничем не обременительный для пресловутой девической добродетели. - Одно меня тревожит, - лицо девушки вновь омрачилось, - как бы до королевы не дошли клеветнические слухи, уже лишившие меня расположения вашей супруги. «Особенно если эти слухи ваша супруга самолично передаст Екатерине Браганца», - не без язвительности мысленно продолжила Арабелла, вслух же произнесено было совсем иное. - Поэтому призываю и молю вас о величайшей осторожности. Если фрейлина герцогини Йоркской обязана обладать безупречной репутацией, то фрейлина Ее Величества должна обладать ею вдвойне.
Джеймс Стюарт: Его величество неоднократно удостаивался сравнения с котом, обладая тягучим взглядом этого хищника, не говоря о его повадках и склонности к многочисленным любовным приключениям. Его высочеству до сих пор не доводилось слышать подобных метафор в собственный адрес, однако в эти минуты выражение его лица более всего наводило на мысли такого рода. - Я приложу все усилия, чтобы домыслы герцогини так и остались в стенах ее покоев, - промурлыкал Джеймс, мысленно высвобождавший юное гибкое тело мисс Черчилл из вороха одежд. - А что до вашей репутации... я позабочусь о том, чтобы никто и никогда не вздумал предъявить вам хоть какие-нибудь претензии на сей счет. Конечно же, принц верил в то, что говорил. Претензии... Если в бой вступала тяжелая артиллерия в виде матушки или недовольного участью дочери лорда-канцлера, это было серьезным препятствием на пути к безмятежному наслаждению. Однако первая находилась во Франции и давно старалась не вмешиваться в жизнь своих слишком самостоятельных сыновей, а второй, по мнению Йорка, должен был довольствоваться положением родственника королевской фамилии и не обращать внимания на досадные обстоятельства, вроде неверности зятя. Все прочее - досужие сплетни придворных или же памфлеты острых на язык писак, продававших свои гаденькие вирши по шиллингу за листок, - не были достойны внимания будущего суверена. - Доверьтесь мне, Арабелла, - ласково молвил герцог, впервые называя девушку по имени. - Целиком и полностью.
Арабелла Черчилл: - Разве я уже не сделала этого, сэр? - бесхитростно отозвалась Арабелла, сама с ясностью понимая, что так оно и есть. Теперь герцогиня Йоркская могла отринуть любые сомнения в том, какие отношения связывали неугодную фрейлину и ее мужа, если не по факту, то по намерению. Мисс Черчилл не тешила себя мыслью, что ее добродетели удастся устоять, когда на стороне Его Высочества окажутся не только высокое положение и тщеславие самой Арабеллы, но и долг благодарности. Другими словами, выбирая между скромной честностью и блестящим придворным соблазном, мисс Черчилл, увы, колебалась лишь в той мере, чтобы впоследствии не заслужить прозвища легкой дичи, загнанной братом короля в кратком перерыве между двумя сражениями. О нет, свои карты следовало сдать как можно осторожней, чтобы оберечь и честь, и сердце.
Фрэнсис Дженнингс: Неприятная обязанность сообщить мисс Черчилл о том, что ее вещи уже погружены в экипаж, выпала на долю Фрэнсис Дженнингс. Нельзя сказать, чтобы они с Арабеллой были близкими подругами, однако все-таки привыкаешь к человеку, вместе с которым столько времени проводишь бок-о-бок, не говоря уже о том, что неизвестно, как завтра сойдутся звезды над головой леди Йорк и не последует ли в небытие за стенами Уайтхолла любая другая фрейлина. Причин изгнания мисс Черчилл Фрэнсис не понимала - ровно до того времени, как сейчас увидела ее наедине с герцогом. Первое, что приходило в голову любому придворному, застающему леди за беседой с джентльменом - это мысль о любовной интрижке, и легко можно было домыслить, отчего герцогиня так разгневалась... Этикет не позволял мисс Дженнингс прервать беседу принца и его дамы, поэтому она остановилась поодаль, рассчитав расстояние так, чтобы ее присутствие было поскорее замечено.
Джеймс Стюарт: Уловка удалась. Не успел принц выдать очередную порцию по-военному бесхитростных комплиментов в адрес собственной пассии, как в поле его зрения попалась еще одна фрейлина. В отличие от Арабеллы, улавливать ее в свои сети он не намеревался, по меньшей мере, в обозримом будущем, но с сестрой шустрого пажа ее роднило служение герцогине Йоркской. - Мисс Дженнингс? - Джеймс вскинул бровь, что означало одновременно удивление и недовольство от прерывания уединенной беседы. - Что вам угодно?
Фрэнсис Дженнингс: - Прошу прощения, что помешала вашему высочеству, - со всей учтивостью отозвалась Фрэнсис, - но ее высочество отправила меня разыскать мисс Черчилл и проводить ее до кареты. Мисс Дженнингс не удержалась все-таки от того, чтобы бросить любопытный взгляд в сторону Арабеллы - в конце концов, когда она за ужином станет рассказывать остальным фрейлинам свежую сплетню, публика будет жаждать подробностей. Обычно девушек интересовало не только то, кто, кому, что и каким тоном сказал, но и такие мелочи, как цвет платья главной героини скандала.
Джеймс Стюарт: - До кареты? Передайте слугам, чтобы вещи мисс Черчилл отнесли на половину ее величества, в покои фрейлин. Несомненно, всего через несколько минут бывшие товарки Арабеллы станут вовсю судачить о ее новом назначении и тех обстоятельствах, что способствовали ее повышению. Еще менее туманным видением делалась сцена, которую герцогиня Йоркская устроит супругу, который в эти минуты не только наслаждался почетным званием спасителя юных дев и будущего амурного друга одной из них, но и подбирал выражения, в которых он попытается оправдать свой поступок. Стоило отбросить все сомнения в бесполезности данного занятия, но Рубикон был перейден, грядущая награда была волнующе близка, а предстоящая война давала надежду на то, что вспышки супружеского гнева случатся вдали от места пребывания Джеймса. - Что же вы стоите, мисс Дженнингс, поторопитесь. Приказы его величества не обсуждаются.
Фрэнсис Дженнингс: Его высочество высказался ясно и недвусмысленно - у Фрэнсис больше не было причин задерживаться. Девушка склонилась перед Йорком в реверансе и потихоньку попятилась к выходу, соображая, как бы половчее избежать той печальной участи, какая от века уготована всем гонцам, приносящим дурные вести. Если герцогиня и не сможет повелеть немедленно отрубить голову своей фрейлине, то вполне способна надолго испортить ей жизнь мелочными придирками. Несмотря на эти опасения, мистрис Дженнингс все же была чрезвычайно довольна тем, что именно на ее долю выпало прямо поучаствовать в занятном любовном приключении. Одно дело узнавать новости из третьих рук, другое - доставлять их в гостиные самой. Фрэнсис все больше нравилось чувствовать себя важной и широко осведомленной особой.
Арабелла Черчилл: Ни проволочек, ни обещаний похлопотать, ни отговорок набраться терпения и подождать - ничего из всех этих изощренных придворных способов отказа не было произнесено. В широко раскрытых глазах мисс Черчилл читалось немое восхищение решительностью Его Высочества. Выражение, столь лестное для мужского самолюбия, что его обязана взять на вооружение любая девица наряду с пудрой, румянами, щипцами для завивки и прочими атрибутами красоты. - Правда? - звонко воскликнула Арабелла. Казалось, еще мгновение - и фрейлина захлопает в восторге в ладоши, как дитя. Мисс Дженнингс не была более удостоена и взгляда, а что касается герцогини Йоркской, к которой наверняка ринулась эта сплетница, то пусть теперь та бесится и бранится, сколько угодно. Мисс Черчилл улыбнулась краешком губ.
Джеймс Стюарт: - Совершенно верно, миледи, - принц был само благодушие, не считая плотоядного взгляда, которым он в бессчетный раз окинул Арабеллу. - Если, разумеется, у вас не найдется возражений против подобной перемены. А если найдется, думал Джеймс, он окажется распоследним болваном, над которым не станет потешаться разве что последний пропойца в истэндских доках. - Прошу вас любезно простить меня, моя дорогая, - сфамильярничал он на правах победителя, в данном случае, девичей стыдливости, - но я вынужден вас оставить. Не без сожаления, даю слово! Однако следует поставить в известность ее величество, что отныне в ее окружении появится само очарование и воплощенная красота. Поцеловав руки мисс Черчилл, герцог, сжигаемый приятным томлением, поднялся, чтобы через несколько мгновений покинуть часовню. Все же посещение божьего дома всегда доставляло ему немало приятных минут. Эпизод завершен
полная версия страницы