Форум » Уайтхолл » "Пытливый ум лежит в основе чести" » Ответить
"Пытливый ум лежит в основе чести"
Omnia vanitas: 2 мая, середина дня, покои леди Кастлмейн
Ответов - 20
Omnia vanitas: Далеко не сразу после беседы с Прекрасной Стюарт многомудрый астролог возвратился к миледи Барбаре с докладом. Во-первых, он должен был нанести еще несколько важных визитов к сановным клиентам, желающих вопросить звезды о своей дальнейшей судьбе, а во-вторых, вовсе не был уверен в успехе своей миссии. Фрэнсис явно колебалась между желанием принять мечты за действительность и страхом разочароваться в своем венценосном любовнике. Речи Хейдона, несомненно, заинтересовали ее, но он подозревал, что понадобится нечто посерьезнее гороскопа, чтобы графиня смогла больше не опасаться влияния соперницы. Способы, при этом приходившие доктору на ум, заставляли его с содроганием думать о грозной тени виселицы. В таком-то настроении он почтительно склонился перед пока еще могущественной фавориткой короля.
Барбара Палмер: Часы, прошедшие после первой встречи с астрологом, Барбара провела, переходя от тщательно скрываемой тревоги к предвкушению новостей об испуге и скором отступлении соперницы. Порой закрадывалась и скаредная мыслишка: а не напрасно ли были потрачены деньги на эту маленькую авантюру, а стоило ли астролог отданного золота, однако графиня гнала прочь подобные сомнения, напоминая себе, что они пристали купчихе, и совсем не к лицу женщине, взлетевшей столь высоко. В конце концов Барбара рассудила, что сожалеть о потерянных деньгах можно будет, если станет известно, что работа астролога была напрасна, и на этой мысли успокоилась. Сейчас, когда доктор Хэйдон снова предстал перед ней, графиня опять ощутила смутное беспокойство. Память услужливо продемонстрировала ей портрет Прекрасной Стюарт, и Барбара нахмурилась, сердясь азом на себя со всеми своими тревогами, на приглянувшуюся королю девчонку и, наконец, на астролога, явившегося невесть с чем. Она слегка выпрямилась в своём кресле у окна, скрестила руки на коленях. - Итак, доктор Хэйдон, - заговорила графиня холоднее и резче, чем собиралась. - Как прошла ваша встреча? Какие новости вы мне принесли?
Omnia vanitas: - Я ознакомил мисс Стюарт со своими изысканиями, - промолвил ученый муж с важностью, призванной скрыть тот факт, что новостей он, собственно, не принес никаких. - Она обратилась ко мне с просьбой подробно растолковать все выкладки, и я объяснил, какие опасности могут подстерегать ее в ближайшем будущем. Мне показалось, - тут он ступил на зыбкую почву, - будто мисс Стюарт больше всего заинтересовалась возможным браком, который обещает ее гороскоп. Иногда доктор Хейдон искренне сомневался в том, что Господь создал женщину из ребра мужчины, настолько трудно было предугадать, что та или иная дочь Евы выкинет в следующее мгновение. Леди же Кастлмейн славилась своим темпераментом даже среди этих безумных созданий.
Барбара Палмер: Нетерпение, с которым графиня Кастлмейн ждала отчёта знатока звёзд, ждало лишь крохотного повода, чтобы выплеснуться наружу потоком не слишком ласковых слов, и то, как доктор Хейдон начал свою речь, едва не поставило его под удар. Она и без того знает, что астролог огорошил Френсис Стюарт своими небесными чертежами, и эта овца ни в чём не сумела разобраться без его помощи, так к чему вступления? Барбара передёрнула плечами и слегка подалась к Хейдону в кресле. - Я не сомневаюсь, что мисс Стюарт проявила любознательность в отношении своей судьбы, а вы невероятную учёность и красноречие, растолковывая ей оную, - проговорила Барбара столь же прохладным, сколь и любезным. - Но к чему вы пришли в этих обсуждениях? И к каким именно перспективам мисс Стюарт проявила особенный интерес? - графиня хищно сощурилась, глядя на астролога. Мысленно леди Кастлмейн усмехнулась: кажется, никогда прежде она не интересовалась так сильно чьим бы то ни было замужеством. Разве что много лет назад своим собственным.
Omnia vanitas: Опыт подсказывал доктору, что в беседе с леди Барбарой не стоит употреблять выражения вроде "асцедент" и "эпицикл", и это значительно усложняло его задачу. Привыкнув прятаться за сложным хитросплетением словес, он чувствовал себя беззащитным, будучи вынужденным изъясняться просто и доступно. - Мне показалось, будто мисс Стюарт мечтает заключить брак по любви, - Хейдон вытащил из кармана платок - увы, не первой свежести - и промокнул испарину на лбу. - Поскольку все говорят, что Его Величество сердечно к ней расположен... можно предположить, что она... хочет выйти замуж за короля, - последние слова дались астрологу с трудом. Вдоль спины потянуло холодком Тауэра.
Барбара Палмер: В начале разговора леди Кастлмейн была исполнена намерения держать себя в руках и сохранять поистине олимпийское спокойствие, дабы её чувства никоим образом не стали очевидны собеседнику. Однако хватило всего лишь нескольких слов, чтобы спокойствие графини разлетелось мелкими осколками, не хуже бокала самого тонкого стекла. - Что?! - голос леди Кастлмейн угрожающе взлетел вверх. - Да как сама мысль о подобном замужестве... - Барабара начала было оглушительный разнос, но в последнюю минуту остановилась: ярость - не самая лучшая подруга в любовных интригах, а ей не мешало бы ещё немало узнать у явно встревоженного астролога. Графиня несколько раз глубоко вздохнула, почти слыша, как звенят в голове слова о матримониальных планах Прекрасной Стюарт, а потом с опасным благодушием уставилась на доктора Хейдона. - "Все говорят", "сердечно расположен" - это ведь досужая болтовня, доктор, - Барбара взмахнула рукой, будто прогоняла назойливую муху. - Меня мучает вопрос: что говорили вы? Что сделали, чтобы уберечь мисс Стюарт от опасных заблуждений, и каков был её отклик? Задумалась ли она хоть на мгновение об опрометчивости своих мечтаний? - голос графини был мягче бархата, а взгляд так же ядовит, как укус гадюки.
Omnia vanitas: Хейдон сделал полшага в сторону - якобы для того, чтобы можно было говорить потише, но на самом деле закрывая собой вазу венецианского стекла, находящуюся в опасной близости от холеных ручек леди Кастлмейн. - Мисс Стюарт испытывает сильное беспокойство, потому что не уверена в постоянстве Его Величества. У нее перед глазами достаточно примеров, чтобы понять, как переменчив король... в большинстве случаев. Ваза была вне досягаемости графини, однако отгородить даму от массивного подсвечника Хейдону никоим образом не удалось бы. Оставалось надеяться, что леди Барбара правильно поймет его слова и сочтет себя тем самым единственным исключением. - Я подтвердил мисс Стюарт, что ее гороскоп не обещает удачных любовных отношений с женатым мужчиной. И пообещал, что она выйдет замуж за человека, с которым уже сейчас хорошо знакома. Возможно, ваша милость могла бы подсказать достойного кандидата?
Барбара Палмер: Если бы взглядом можно было убить, доктор Хейдон, вне всяких сомнений, уже был бы четвертован. Назвать её едва ли не напрямик примером переменчивости Карла! Глуп или нагл этот человек, в самом деле? А, может быть, он уже сговорился втайне с её удачливой соперницей и теперь втайне потешается над злостью фаворитки, которой вот-вот грозит отставка? Барбара отогнала мысли, порождённые излиней подозрительностью, но справиться с яростью так и не смогла. = Его величество переменчив, - эхом откликнулась она и, поднявшись с кресла, порывисто сделала несколько шагов к окну. Попавшийся на пути тяжёлый, вычурный подсвечник искушал: никогда ещё, кажется, Барбара не воображала столь ярко, каким прекрасным оружиме против болвана может послужить нехитрый светильник. Особенно нежно улыбнувшись, леди Кастлмейн пошлась пальцами по прохладому металлу и вновь взглянула на астролога. - Наш король и вправду переменчив. И смена его настроений, как перемена английской погоды, порой сопровождается суровыми грозами для тех, кто вызвал королевскую немилость, - голос леди Кастлмейн прозвучал так угрожающе, будто она всецело управляла британским климатом. Мысль о том, что Карл может в этот раз оказаться неудачлив в любви, была соблазнительна, но кто решится перейти дорогу своему сбзерену и не отступит на середине пути? Графиня с сомнением взглянула на Хейдона, словно решала шахматную задачу. - Достойные кандидаты всегда был редки, доктор, - неопределённо сказала она. - Но если вы спрашиваете меня, то и я спрошу вас: что слышно о милорде Ричмонде? И не упоминала ли о нём мисс Стюарт, пытаясь выяснить свою судьбу?
Omnia vanitas: - Мы не называли имен, - уклончиво промолвил Хейдон, невольно проследив взглядом за движением графини. Возможно, гороскопы астролога грешили неточностями, но что касается опасности для собственной шкуры, то ее он ощущал безошибочно. - Однако вы можете быть уверены, миледи, что мисс Стюарт готова откликнуться на зов... гм, страждущей души. Милорд Ричмонд, увы, не может повести ее к алтарю. Боюсь, это сильно уменьшает его шансы на благосклонное внимание дамы. Но ведь при дворе полным-полно холостяков?.. - полувопросительно-полуутвердительно завершил свою речь доктор, по-птичьи склоняя голову на плечо.
Барбара Палмер: Леди Кастлмейн слегка поморщилась, теребя изящный жемчужный браслет на левом запястье. - И очень жаль, что не называли, доктор, очень жаль, - с явным сожалением проговорила она. - Быть может, имена, названные вскользь вами, нашли бы какой-нибудь отклик у мисс Стюарт, и это сделало бы более очевидным ход её мыслей. Потому жаль. Что до милорда Ричмонда то нам ли с вами не знать, как мало порой благосклонность дамы зависит от семейного положения джентльмена. Барбара в задумчивости прошлась по комнате. Злость сменилась сосредоточенными мыслями о том, как узнанное может послужить благополучию леди Кастлмейн, и графиня погрузилась в свои мысли так глубоко, , что сперва даже не откликнулась на вопрос астролога. Затем встрепенулась и неопределённо улыбнулась доктору Хейдону. - Впрочем, верно и то, что наш двор богат достойными холостяками, - медленно проговорила леди Барбара. - И, возможно, мне и в самом деле удастся помочь мисс Стюарт устроить судьбу. Вот только скажите мне, доктор, осталось ли у вас впечатление, что мисс Стюарт доверяет вам? Насколько она прислушается к вашим предсказаниям впредь? В голове графини родилась смутная идея, и, возможно, доктор Хейдон мог бы ещё послужить благу королевской фаворитки.
Omnia vanitas: - Осмелюсь заметить, миледи, расположение звезд при рождении мисс Стюарт позволяет предположить один существенный изъян ее женской природы, - пооощренный вниманием графини, Хейдон осмелел. - Я имею в виду не телесные недостатки, а природную холодность. Возможно, она принадлежит к тем женщинам, что никогда не испытывают страсти и целомудренны не из скромности, но из брезгливости. Если угодно, расположение Венеры в... - красноречие астролога уже набирало полную мощь, когда он вспомнил, с кем разговаривает. - Мне показалось, что мисс Стюарт желает узнать побольше о своем предначертании и в то же время опасается быть разочарованной. То, что я сообщил ей по вашему поручению, явно огорчило ее, но мы говорили совсем недолго.
Барбара Палмер: Мысль о том, что Прекрасная Стюарт хороша красотой статуи, но привлечь мужчину настоящей чувственностью не способна позабавила графиню, показалась чем-то вроде приятного подарка. Леди Барбара одарила астролога благосклонной улыбкой и даже с безмятежным выражением лица стерпела упоминание о положении Венеры. - Мисс Стюарт желает, но боится... - задумчиво поговорила графиня Кастлмейн, по-прежнему потирая пальцами жемчужины браслета. С некоторым сомнением взглянув на астролога, она обратилась к нему мягче и любезнее, чем прежде: - Скажите, мой дорогой доктор, а могли бы вы рассказать о будущем так. чтобы в него невозможно было не поверить? Чтобы ваш рассказ звучал одновременно загадочно и ярко, а слушателю хотелось приложить все силы, дабы воплотить услышанное в жизнь? Идея почти оформилась у Барбары в голове, и сейчас графиня сама себе немало напоминала девочку, замыслившую шалость, очень похожую на пакость.
Omnia vanitas: Благосклонное внимание графини Кастлмейн заставило доктора приосаниться. Уж что-что, а преподносить свои пророчества под сладким соусом метафор он умел с той же ловкостью, с какой опытный повар натягивает обратно на жареного павлина его нарядное оперение. - Я всецело к услугам вашей милости, - промолвил он, склоняясь перед вельможной дамой. Обращение "мой дорогой" заставило сердце ученого мужа забиться чаще, в конце концов, он находился в самом расцвете сил и не чуждался мирских страстей. - Полагаю, что смогу быть достаточно убедительным, миледи. "Вы же мне верите", - не без ехидства подумал Хейдон. Как это часто бывает с людьми низкого происхождения, вознесшимися в высшие слои общества, он никак не мог до конце определиться: завидует он своим сановным клиентам, презирает их или пытается им подражать.
Барбара Палмер: Похоже, почтенному астрологу, как и многим людям его круга, придавало сил внимание влиятельной особы. По крайней мере, расправившиеся плечи, вернувшаяся важность манер и степенный поклон, который он только что отвесил, вполне явственно говорили об этом. Впрочем, доктор Хейдон мог, подобно любому мужчине, попросту расцвести, почуяв одобрение и поощрение со стороны красивой женщины. Опыт говорил Барбаре, что второе едва ли не вероятнее, чем первое, и она рассудила, что астролог, вдохновлённый её обществом, может быть более полезен, чем если бы был всего лишь подкуплен золотом. - Что ж, доктор, я доверяю вам и вашей уверенности в своих знаниях и силах, - проговорила графиня, по-прежнему благосклонно улыбаясь. - И приглашаю вас составить компанию мне и другим леди и джентльменам на вечере, который состоится в самые ближайшие дни. Сделав несколько шагов по комнате, Барбара опустилась обратно в кресло и сложила руки на коленях. - На этом вечере мои гости пожелают не только провести время в приятных разговорах, но и побольше узнать о своём будущем, - леди Кастлмейн обратила к астрологу пристальный взгляд. - Возьмётесь ли вы открыть именно ту правду, которую присутствующим, в том числе и мисс Стюарт, так необходимо будет услышать?
Джон Хейдон: Новый поклон, еще более низкий, миледи Кастлмейн вполне могла принять как утвердительный ответ. Несмотря на то, что астролог сам предпочитал изъясняться изысканными околичностями, он предпочитал слышать от своих сановных клиентов четкие и недвусмысленные распоряжения. - Если ваша милость соблаговолит сообщить мне имена присутствующих, это позволит мне сделать вечер поистине незабываемым для ваших гостей, - Хейдон почти не сомневался, что одним из приглашенных джентльменов окажется тот, кого леди Барбара избрала в будущие супруги мисс Стюарт. Не обязательно было прибегать к сложным расчетам и мудрости древних, чтобы понять, какого предсказания желает для него графиня, но доктор не мог упустить шанса узнать немного больше об ее планах.
Барбара Палмер: Леди Кастлмейн благосклонно улыбнулась в ответ на поклон почтенного астролога и скрыла за доброжелательной улыбкой досаду, порождённую тем, что приходится отказываться от таких привычных недомолвок. - Разумеется, доктор, я пока не могу с уверенностью говорить о том, ко из джентльменов удостоит визитом мой вечер, - произнесла Барбара, смиренно опуская глаза. - Однако полагаю, что среди них будут милорды Монмут, Ричмонд и Бэкингем. Конечно же приглашена мисс Стюарт. И я искренне надеюсь, что нас почтит вниманием его величество, - графиня помолчала, снова теребя в задумчивости многострадальный браслет, затем продолжила: - Пусть в этот вечер звёзды ещё раз, более строго, предостерегут мисс Стюарт от опасной связи, укажут ей, как близко от неё настоящая, пламенная любовь (чуть позже я непременно дам вам знать, чьему имени здесь будет уместно прозвучать). И пусть предсказания для мисс Стюарт будут созвучны тем, что будут сделаны джентльмену, предназначенному ей судьбой. Вы возьмётесь за такую работу, доктор? Барбара всё так же благожелательно смотрела на астролога, прикидывая, как дорого он запросит за службу и с сожалением признавая при этом, что вряд ли осмелится поручить всё это кому-то другому.
Джон Хейдон: На присутствие короля Хейдон никак не рассчитывал, но следовало признать, что сама идея была вполне в духе графини Кастлмейн. - Честь не позволяет мне допустить, чтобы какой-нибудь обманщик воспользовался вашим драгоценным доверием, миледи, - жемчужная нить, обвивавшая запястье дамы, стоила того, чтобы рискнуть, и астрологу показалось, что клиентка с недвусмысленным намеком привлекает его внимание к роскошному украшению. - В любое время, когда вам будет благоугодно, я готов рассыпать перед гостями вашей милости перлы красноречия. Очень довольный тем, что сумел изящно назвать свою цену, Хейдон улыбнулся Барбаре, возможно, несколько развязней, чем мог бы себе позволить человек его звания. Но теперь, когда будущее королевской фаворитки во многом зависело от красноречия ученого, маленькие вольности с его стороны, пожалуй, могли остаться безнаказанными.
Барбара Палмер: Нельзя сказать, что графиня Кастлмейн была расположена расточать астрологу улыбки, которые приберегала для мужчин совсем иного сословия, однако обстоятельства сошлись так, что сейчас она нуждалась в докторе едва ли не больше, чем он в ней. Поэтому выражение лица леди Барбары осталось безмятежным, а в самой её улыбке промелькнул даже оттенок интимности. - Благодарю вас, доктор, - она слегка склонила голову. - Я не сомневалась, что вы не позволите мне и моим гостям потеряться в хитросплетениях звёзд или запутаться в сетях шарлатанов. Проследив за взглядом Хейдона, леди Барбара почуяла неладное: в сочетании с упоминанием о "перлах красноречия" этот взгляд недвусмысленно намекал на то, в чём именно доктор видит достойную награду за свои труды. На секунду графиню захлестнула волна досады и жадности, однако она рассудила, что щедрость окупится, и прагматические соображения оказались в этот раз сильнее. Леди Барбара лёгким движением расстегнула замок браслета. - Нисколько не сомневаюсь, что вы будете в высшей степени красноречивы, - проговорила она, протягивая Хейдону жемчуг. - И пусть эти морские перлы оттенят словесные.
Джон Хейдон: Что бы там ни говорили о нравственности леди Кастлмейн, ее сладострастие, алчность и прочие смертные грехи, которым с такой легкостью поддаются дочери Евы, вовсе не отрицали ума. Пусть даже женского, не столь острого и изощренного, как рассудок мужчины, но его у Барбары было достаточно, чтобы та могла представлять угрозу для всех, кто имел несчастье впасть у нее в немилость. Намек был понят быстро и безошибочно, что не могло не порадовать ученого мужа, рассчитывающего и впредь пользоваться щедротами графини. Прежде, чем принять из ее рук браслет, Хейдон почтительно приложился губами к холеному запястью, зажмурившись от удовольствия - сейчас было особенно легко вообразить себя на месте короля, обладавшего этой роскошной женщиной. - В любое время, по первому знаку вашей милости... - с чувством промолвил он, аккуратно убирая браслет в карман. - Всегда к услугам миледи.
Барбара Палмер: Наблюдая за тем, как доктор Хейдон склоняется к её руке, весьма умело демонстрирую почтительность без чрезмерного подобострастия, графиня подумала, что всё-таки верно оценила этого человека. Как и многие звездочёты-шарлатаны, он, вероятно, плут, однако умом и чутьём природа его не обделила. Неглупый помощник будет в делах полезнее, чем подобострастный болван. - И я не сомневаюсь, что вы достойно послужите моему благу, доктор, - проговорила леди Барбара, неторопливо отнимая руку. - Благодарю вас за занимательную беседу и прощаюсь до самой скорой встречи, - улыбнувшись, графиня склонила голову в знак окончания беседы. Эпизод завершён.
полная версия страницы