Форум » Лондон и его окрестности » "Сама себе и сторож, и защита..." » Ответить
"Сама себе и сторож, и защита..."
Джон Рочестер: 5 мая 1665 года, вторая половина дня, дом матушки Гвин
Ответов - 33, стр:
1 2 All
Софи Шарп: Софи только и успела взвизгнуть, когда ее повалили на кровать, да задержать дыхание, чтоб не расчихаться – до того силен был аромат дешевых духов на покрывале. Да, похоже, мистер Скотт и впрямь тут завсегдатай… Интересно, намного ли он старше меня? – подумала девушка. Забавно, но никакого страха или стыда она не испытывала. Уж слишком все это было… не в серьез в отличие от того, что она пережила раньше. А уж зрелище покрасневшей физиономии спасителя и вовсе заставило дочь бравого капитана засмеяться. - Вы… - Софи села на постели и попыталась сквозь смех оправить свои юбки, - Мистер Скотт, или как вас там по правде, не обижайтесь на меня… Я никому не скажу, клянусь! Что завсегдатай публичного дома мистрис Нэлл Гвин краснел от смущения перед девушкой, хваля ее ноги. - Погодите-ка… - отсмеявшись, сказала Софи, - Вы сказали «театр»? Рут ей о театре давеча все уши прожужжала, вот она удивится… Вот только, она также говорила, что это «обитель разврата». Надо бы расспросить поподробнее мистера Скотта. Он, судя по всему, там тоже бывал. Эх, вот ведь интересная у молодых джентльменов жизнь! - Сэр, а расскажите мне о театре, пожалуйста, - оправив складки, Софи обнаружила беспорядок и в воротнике и принялась его разглаживать, - Мне говорили, что это чрезвычайно… необычное место.
Джеймс Монмут: Если милорд Монмут и был смущен, он постарался как можно скорее прогнать это чувство, недостойное мужчины в расцвете полных шестнадцати лет. – Театр… ну, это довольно весело, – начал его светлость, неясно ощущая, что его речь лишена блеска красноречия, подходящего к случаю, – но боюсь, этого веселья актрисам перепадает не так много, – честно предупредил он, вспомнив крохотную каморку Нелл и ее рассказы о дрязгах внутри труппы, перед которыми порой меркли интриги королевского двора и парламента. – Платят сущие гроши, зато ты сможешь с легкостью подцепить себе знатного покровителя, – подбодрил Джеймс Джильду.
Софи Шарп: - Падкого на молоденьких девственниц старого лорда? – без обиняков уточнила Софи и усмехнулась. Ей отчего-то было легко говорить с этим молодым человеком, без сомнения, высокородным, но… как бы ни был знатен парень, если ты вместе с ним таскала яблоки из соседского сада, то сидя на заборе, политес разводить не станешь. - А нельзя как-то придумать, чтобы и в театре играть, и остаться честной девушкой? – спросила девушка, - Должно же существовать в мире какое-то ремесло для достойных женщин, у которых нет отцов и мужей, которые содержат их… Пойти в ученицы к модистке? В служанки без рекомендаций не примут… - Хотя, честно говоря, я хотела бы хоть раз побывать в театре, - призналась она, - Просто из любопытства. Я люблю смотреть выступления площадных трупп, но здешний театр, это наверняка что-то особенное?
Джеймс Монмут: – О, на сей счет можешь быть покойна, Джильда, – ответная усмешка Монмута лучилась невиннейшим лукавством. – Бьюсь об заклад, никто и не думает искать в труппе Королевского театра девственниц. Если невинность и водится под юбками Мельпомены, то она похожа на привидение, которое никто и в глаза не видел. А побывать… Почему нет? Вход туда никому не заказан. Речь милорда стала рассеянной, поскольку он размышлял, что ему делать со своим новым приобретением. К чести добросердечия Монмута следует заметить, что мысль оставить Джильду в том положении, в котором он ее нашел, ограничившись рыцарским воздержанием от порчи девицы, не пришла ему в голову. Однако мотивы герцога были далеки от рыцарских: с тем же успехом он не стал бы гнать прочь случайно прибившуюся шавку. О том, куда собственно подастся освобожденная из сетей порока Джильда, его заботило куда меньше, чем сам увлекательный процесс извлечения девицы из публичного дома, похожий на вылущивание миндального орешка из засахаренной сливы.
Софи Шарп: - Понятно… - вздохнула Софи. Стало быть, этот вид заработка для нее тоже заказан. Ничего, она что-нибудь придумает. Только сперва выберется из этого дома и сообщит Рут об опасности. - Мистер Скотт, а что мы будем теперь делать? – спросила девушка, - Вы можете вывести меня отсюда на улицу? Мне больше ничего не надо, только помогите выйти отсюда… - Софи молитвенно прижала руки к груди. Свобода снова казалась близкой и достижимой. Конечно, карету и лошадей уже не найти, но найти дорогу до ближайшей церкви она сможет, а там и до дома Харли попросит проводить. «Рут, только бы с тобой ничего не случилось во время моего отсутствия!»
Джеймс Монмут: Казалось, Монмут совсем не слушал девушку. Право, если бы Джильда предложила идею, как выпутаться из сомнительной ситуации, что обычно в похождениях юных джентльменов делал Рочестер, но она только спрашивала, а спросить милорд Монмут сумел бы и сам. Он раздраженно дернул шеей: в конце концов, он мог попросту развернуться и уйти, но вместе с тем Джеймс понимал, что момент отряхнуть с ног прах незадачливой невинности уже упущен. Придя к некому решению, милорд резко сдернул покрывало, скомкав его в живописную кучу, и ударом, сделавшим бы честь натренированной руке записного игрока в мяч, сбросил на пол подушки. Удовлетворившись созданной им картиной разврата, Джеймс обернулся к Джильде. – Пожалуй, мы можем идти. Возьми меня под руку, ничего не бойся и не дрожи. Или, по крайней мере, сделай вид поразвязней, – милостиво разрешил Монмут.
Софи Шарп: Вид поразвязней, это как? – задумалась Софии. Платье ее никак не располагало к развязности и разврату, а распускать прическу не хотелось – ей же еще по улице идти… Немного подумав, Софии отстегнула и сунула в карман воротник-пелерину, и как смогла, отняла пониже лиф платья. Поскольку оно было ей слегка велико, попытка увенчалась относительным успехом. Нахлобучив набекрень мужскую шляпу, Софи подумала, что, пожалуй, готова. Положив свою ладошку на локоть «мистера Скотта», она еще секунду поколебалась, а затем «подобрала» свободной рукой юбку дюймов на пять выше приличий. Выставленная напоказ стройная лодыжка в новеньком, совершенно нештопанном чулке довершила образ начинающей развратницы. - Идемте, ми-и-и-стер Скотт! – Софи улыбнулась для пробы и посмотрела на своего спасителя так вожделенно и ласково, как если бы он должен был ей не меньше двухсот фунтов.
Джеймс Монмут: Мистер Скотт ответно усмехнулся и, подхватив новоявленную Марию Магдалину под ручку, двинулся вместе с ней к дверям. Поначалу приноровить размашистый шаг к семенящим шажкам девушки было непросто, но герцог справился и с этой задачей. Нынешняя проказа наполняла Джеймса тем же бесшабашным весельем, что и давешняя прогулка в женских юбках на пару с Рочестером. План милорда отличался тем же беззастенчивым нахальством: на виду у всех вывести Джильду якобы на прогулку, а дальше мадам Гвин пусть ищет свою новую постоялицу, как ветра в поле. И, казалось, этот план благодаря одной лишь смелости непременно должен был благополучно осуществиться. Победительной поступью пара спустилась к подножью лестницы, и теперь лишь просторный зал с грубо сколоченными столами отделял ее от парадного входа в обитель порока – и куда меньшее расстояние от неказистого черного хода, скромно прятавшего чуть далее внушительной двери в погреб.
Джон Рочестер: Пока милорд Монмут наверху возносил хвалу Венере, милорд Рочестер внизу вел мужскую беседу с Бахусом, предаваясь попутно изысканной тоске. В мыслях его Элизабет светлым ангелом скользила между кривоногими столами, не касаясь изящными башмачками загаженного тростника, после брала Джона за руку и выводила прочь из вертепа на свежий воздух, к чистоте и возвышенности чувств. Разумеется, он и сам мог бы подняться и выйти вон из развеселого заведения, но это и вполовину не было так поэтично, как воображаемая сцена с участием мисс Маллет. - Вы чего надумали, сэр? - вывел Рочестера из задумчивости возмущенный голос Китти. - Куда это вы ее, а? На лестнице его взору предстала живописная парочка - Джейми в обнимку с молодой и свежей девицей, которая явно занималась веселым ремеслом не дольше, чем с Майского дня.
Софи Шарп: "Морской дьявол и все его медузы! Слышь ты, обноси посетителей и не лезь к джентльмену!" – мысленно обратилась Софи к окликнувшей их девице. Скандалить вслух Софии не собиралась. Во-первых, тон у женщины был довольно уверенный, а во-вторых, рядом с ней был «мистер Скотт», которому Софи и предоставила играть роль рыцаря-спасителя до конца. Он ведь куда опытнее по части поведения в подобных заведениях. И вообще – он клиент, ему и карты в руки. А она – молодая дурочка, польстившаяся на легкие деньги и счастливая оттого, что ей повезло – попался молодой, красивый и явно богатый клиент, которым она не намерена ни с кем делиться. Бросив неприязненный взгляд на девушку в зале, Софии умильно улыбнулась своему спутнику, захихикала и покрепче ухватила юношу за руку, на случай, что придутся бежать. - Мии-истер, чего она от нас хочет? – грубоватым говором таверн Портсмута спросила Софи. Если эта девица знает, кого привозили мужчины в карете, если она знает, что мистрис Гвин задумала ее отдать совсем другому клиенту – то дело плохо. Так что на всякий случай девушка еще немного приподняла юбку с правого бока.
Джеймс Монмут: В меру своих скромных лицедейских талантов Джеймс послал Китти обворожительную улыбку. – Полно, полно, не сердись, красотка. Как-нибудь я и тебя приглашу прогуляться. Видишь ли, милочка, я нынче слегка перебрал и непременно нуждаюсь в доброй душе, которая не оставила бы меня в одиночку предолвевать… продлевать… пре-о-до-ле-вать долгий и опасный путь, – признался Монмут, доверительно склоняясь к разгневанной жрице Венеры и едва не свалившись со ступенек в подтверждение правдивости своего заявления. – Так что я столковался с этой доброй девицей на то, что она послужит мне посохом, как Моисею в пустыне. Мой друг… А он поэт, ты в курсе? Я посоветую моему другу сочинить вирши на эту тему. Хочешь, он и тебе посвятит сонет? – попытался подольстится Джеймс – причем за чужой счет! – к Китти, неприступностью сейчас живо напоминавшую саму мадам Гвин.
Джон Рочестер: Для состояния, в котором нынче пребывал Монмут, это была чрезвычайно удачная попытка усмирить фурию с помощью одного только красноречия, и Рочестер даже с воодушевлением похлопал своему товарищу. - Сонет, Китти! Четырнадцать строчек о тебе, которые можно петь! - он нисколько не сомневался в своей способности сочинить хвалебные вирши даже в честь цирюльничьего медного таза, а Китти в этом смысле была не настолько безнадежна. В конце концов, у нее, как и у всякой женщины, были глаза, волосы и руки, а в поэтике существовало достаточно избитых выражений для их описания. Увы, наместницу мадам Гвин эти щедрые посулы нисколько не заинтересовали. Во-первых, в этом доме принимали только наличные, а во-вторых, Китти вовсе не хотела рисковать своим особым положением, даже если бы ей пообещали более вещественное вознаграждение. Шагнув к лестнице, она схватила Софи за руку и дернула к себе. Повинуясь минутному порыву, Рочестер решил вмешаться в происходящее, взяв на себя роль доброго гения. Пока Китти была полностью сосредоточена на том, чтобы оттащить девушку от Монмута (причем посетители уже начинали делать ставки), граф подкрался сзади и резким движением задрал юбки потаскушки ей на голову под одобрительное гиканье мужчин. Так неожиданно лишившись зрения, Китти растерянно разжала пальцы - зная, как шустро управлялись с одеванием девочки Нелл, Рочестер не думал, чтобы у спутницы Джейми было время на промедление.
Софи Шарп: А Софи только и ждала удобного случая. Пока не в меру то ли любопытная, то ли властная девица разбиралась с надетыми на голову юбками, мисс Шарп споро подхватила свои и метнулась к выходу, как пушечное ядро, выпущенное сэром Френсисом Дрейком в борт флагмана «Непобедимой армады». И пусть приличия страдали, мисс Шарп по доброте душевной прощала местным посетителям нескромные взгляды на ее лодыжки и чулки. Ведь вряд ли кто-нибудь из них был достаточно трезв, чтобы оценить это зрелище, - так, во всяком случае, предпочитала думать девушка. Вылетев на улицу, мисс Шарп опустила юбки до подобающего уровня и быстрым шагом заторопилась прочь от этой обители порока. «Теперь – к церкви», - твердила она себе. На улицах Ист-энда нельзя останавливаться, нельзя позволять усталости притуплять чувство опасности. Она передохнет, когда доберется до храма святого Магнуса. Эпизод завершен
полная версия страницы