Форум » Лондон и его окрестности » Что делала бы благость без злодейств? » Ответить
Что делала бы благость без злодейств?
Софи Шарп: Что делала бы благость без злодейств? Зачем бы нужно было милосердье? Мы молимся, чтоб бог нам не дал пасть Или нас спас из глубины паденья. Вечер 5 мая. Церковь Святого Магнуса у Лондонского моста/Гостиница "Королевский сарацин", Бишопсгейт
Ответов - 47, стр:
1 2 3 All
Софи Шарп: Зато мысленная молитва Софи с лихвой возмещала недополученную хвалу. При одном только виде чугунка с горячей! Обильной! Свежей! Мясной едой Софи воспылала такой горячей любовью к Господу и преисполнилась такой искренней и безграничной благодарности за дары его, что даже перекреститься позабыла, и едва дождалась, пока «братец» первым положит себе на тарелку порцию ужина. Не благословив его, что Софи удивило. Но не огорчило. Стефании, дочка их приходского священника в Портсмуте, была на полгода младше самой Софи, и не раз жаловалась подруге, как любит их преподобный отец затягивать начало трапезы длинными благословениями, а то и устраивать проповеди. Видимо, Преподобный Лоуренс таким образом пытался победить в домашних грех чревоугодия. Софи подобная ревность в вере была чужда, и девушка с легким сердцем простила «брату» сей грех, считая, что преподобный Нэш более чем искупил его своей щедростью, по отношению к ней. Потому что аппетит у Софи нынче был, дай Бог каждому матросу. А уж после недели голода на улицах девушка была полна желания поесть вволю, благо вчерашний ужин и завтрак показали, что ее желудок готов к принятию обильной пищи. - В чем дело, дорогой брат? – застывшая физиономия преподобного Нэша была довольно комичной, - Вам не нравится ужин? Голодный блеск на дне серых глаз немного утих, нов них все еще плескалось что-то вроде «не ешь сам – отдай мне».
Клод Дюваль: Понадобилось некоторое усилие, чтобы Клод сумел проглотить откушенное, комом вставшее где-то за кадыком - мгновение он был на грани того, чтобы закашляться, даже слезы предупредительно выступили на глазах. - Внезапно я представил себе, - голос его звучал все еще сдавленно, - что могло бы с вами случиться, если бы мы не встретились... Можно было вообразить, будто Дюваль охвачен небывалым волнением за судьбу несчастной девушки, но кто бы мог знать, как сильно ему в этот момент хотелось сделать изрядный глоток пива, чтобы прочистить горло.
Софи Шарп: - Дорогой брат, утешьте себя тем, что со мной уже многое случилось до нашей встречи, - посоветовала соседу Софии в порыве добросердечия. Однако, общий зал – не место для разговоров, от которых несет ладаном исповеди. И вообще – она сейчас сестра преподобного, по имени Селестина Нэш, которая, на свою беду, связалась с квакерами. - Поверьте, я и подумать не могла, что такой приятный молодой человек, как мистер Райли и его почтенная матушка окажутся сектантами! – Софи искренне и невинно хлопнула ресницами. Если предположить, что этот мифический мистер Райли был примерно так же хорош собой, как и мой преподобный «брат»… то слабость женского разума вполне объяснима. - Впредь я не буду столь легковерной, - пообещала девушка, расправившись с очередным куском. После того, как первый голод она утолила, дала о себе знать и жажда. Ничтоже сумнящеся, девушка подтянула к себе глиняный стакан. Вкус у напитка был несколько странный, и только ополовинив посуду, Софии догадалась, что это должно быть, пиво… - Эм… - она тут же отставила коварный напиток в сторону, - Братец, вы часом, не забыли заказать к ужину сидра? В гостинице они с матерью пили именно его. А пиво Софи в жизни и пробовала всего раз, реже, чем вино – благородный напиток бывал на капитанском столе по праздникам. Пенный напиток оказался мягким, но коварным. Все еще слегка сердитая на преподобного Нэша за выдуманную историю с квакерами куда больше, чем за перспективу спать в одной комнате, девушка вдруг почувствовала неодолимое желание сделать мелкую каверзу своему благодетелю. - Дома, должно быть, сильно обеспокоены этой историей с моим похищением… - виноватое выражение лица не помешало положить себе еще кусок пряного мяса.
Клод Дюваль: Близость дорогой сестрицы определенно скверно влияла на умственные способности преподобного Нэша. Только пиво во рту помешало ему тупо переспросить, о каком мистере Рейли идет речь, но потом Клод все же сообразил, что так Софи окрестила квакера, изобретенного им на ходу. - Сидра... ах, да, следовало бы, - встряхнул головой Дюваль. пытаясь прийти в себя. - Прошу прощения, я все еще не могу успокоиться. Воображаю, как будет тетушка Джудит. Кажется, она не вставала с колен и не прекращала молиться, едва узнала о вашем исчезновении, неразумное дитя! - разница в возрасте, несмотря на сан мнимого братца, делала это обращение донельзя комичным, но Клод в этот момент говорил устами бедной тетушки, обнаружившей пустую кровать любимой племянницы. Он ясно видел внутренним взором мисс Джудит Нэш - толстенькая старая дева с плохими зубами, сама не своя до сладостей и безумно любящая детишек своего покойного брата....
Софи Шарп: Тетушка, стало быть… Не отец, не мать, а тетка. Интересно, существовала ли она в действительности, или была таким же плодом живого воображения преподобного Нэша, как мистер Райли со своими квакерами. - Я очень люблю тетушку Джудит, но увы, лишена ее ревности в вере, - молиться, не вставая с колен на протяжении недель – это безусловно сильный образ, но Софи он показался чрезмерным… Ну… допустим, тетушка и впрямь ревностная христианка, и если она воспитывала нас с братом после смерти родителей… - тут уже на полную катушку заработало воображение самой Софи, а мысль, точившая ее рассудок, нашла таки кривой путь на язычок. - И я до сих пор не понимаю, как ей удалось убедить Вас, дорогой братец, ступить на пастырский путь. Еще более странным я нахожу то, что ты, духовный пастырь, который должен думать прежде всего о спасении людских душ, совершенно забыл о близких тебе людях. Разве твой долг брата и опекуна не велит устроить мою судьбу и найти мне мужа?
Клод Дюваль: К счастью, на этот раз Клоду не грозила опасность умереть от удушья, и, возможно, именно поэтому он призадумался о ловкости, с какой Софи подхватывала его ложь, будто они играли в волан. А если бросить выше, а если с подвывертом.... испытывая ловкость партнера по игре, и с каждым броском убеждаясь, что и он не новичок, каким показался, впервые взяв в руки ракетку. Не слишком ли он доверился платью и слезам, позабыв о том, как часто женщины пускают в ход наряды и плач, чтобы добиться от мужчины желаемого? Более того, Дюваль прекрасно знал, как часто грабители используют хорошеньких девиц в качестве подсадных уток. Стоит какому-нибудь подвыпившему кавалеру при часах и кольцах увлечь такую красотку в указанное ею местечко, где их, мол, никто не потревожит, как там возникал мордоворот с дубинкой - дальнейшее развитие событий представить было нетрудно. Не из той ли породы мисс Шарп? Не найдя сердобольного джентльмена, решила обнести скромного пастора, пока тот будет спать? Хотя откуда ей было знать, что их поселят в одной комнате? Тут мысли Клода приняли совершенно другое направление: ему виделась тонкая занавеска, и девичий силуэт, двигающийся будто в диковинном танце... до того, чтобы в воображении отдернуть заслон и заключить Софи в объятия, оставалось не так уж много, но Клод вспомнил, что она все еще ждет ответа. - Мне казалось, что моя сестрёнка все еще маленькая девочка, которая играет в куклы и учит катехизис, - улыбнулся он. - Но должен признать, что ошибался - я вижу перед собой взрослую девушку, которая может ввести во искушение мужчину. На этот раз он не счел нужным придерживаться того благостного тона, который выбрал для общения с Софи с самого начала. Подача с ее стороны была достаточно коварной, чтобы ответить барышне тем же.
Софи Шарп: И кто это говорит об искушении? – мысленно возмутилась Софи, - Вы себя в зеркале давно видели, пастор? Впрочем… Софи не могла не заметить, что последняя фраза ее «братца» при всей своей библейской «семейной» окраске звучала более чем… настораживающе. Особенно на фоне всех дневных приключений Софи. Морской дьявол и все русалки! Меня не слишком вдохновляет идея удирать непонятно куда по ночному Лондону, пусть и сытой… Надо будет попросить в комнату жаровню с углями. Хотя… может, обойдется. В конце концов, мы вроде как семья и он просто принял мою игру… Ну ладно, братец Нэш, продолжим. - Раньше ты бы сказал «Составить чье-то счастье», - мама так говорила про Фейт. Сама Софи, с ее характером, удостаивалась скорее фразы «ну кто тебя, такого чертенка, замуж возьмет». От этих воспоминаний в глазах девушки появилась неподдельная грусть. Никого не волнует ее судьба. Во всяком случае здесь, в Лондоне. Да и Фэйт вряд ли будет всерьез думать, как устроить счастье младшей сестры, а просто подыщет жениха среди сыновей морских офицеров… Как будто Софи не знала их всех и без того – по рассказам их родителей, по полудетским проказам… - Сейчас ты уже так не думаешь, братец? – Софи горько улыбнулась и притянула к себе стакан с пивом. И вообще, что он имел в виду на самом деле? Меня-сестру или меня-меня? Ой, как все сложно… и голова гудит…
Клод Дюваль: Румянец на щеках Софи, равно как и блеск ее глаз, заставляли Клода полагать, что пиво оказалось для девушки слишком крепким. Осторожно он отнял у нее кружку и на всякий случай отставил подальше, не имея ни малейшего желания нянчиться со своей захмелевшей протеже, словно с больным ребенком. - Пока я сам безмерно счастлив оттого, что все же отыскал тебя в Лондоне, - Дюваль участливо потрепал ее по руке. - Если найдется мужчина, которому я стану доверять, как самому себе, я с радостью вас обвенчаю. А теперь пора спать, мы оба устали от беготни по городу. Тетушке Джудит я напишу уже завтра.
Софи Шарп: - Да! – Софии кивнула, довольная ответом «брата», - Тете Джудит обязательно надо будет написать, что с нами все в порядке, - шляпу она нашарила не с первого раза, но нашарив, цепко вцепилась в имушество. - Пусть она не волнуется, что мы немного задержимся в Лондоне. Мы ведь задержимся, правда? – Софи просительно посмотрела на преподобного, уже почти всей душой веря в то, что является его пропавшей, но чудом спасенной сестрой. Даже нервное ощущение от несоответствия внешности преподобного Нэша его сану почти перестало беспокоить девушку. В конце концов – он ведь ее брат, а значит, за мужчину не считается. - А где наша комната? – свободной рукой Софи взяла брата под локоть, ибо всерьез полагала в себе столь же малый запас остойчивости, как у брига в штормовом океане. - Братец, прошу Вас, идите медленнее, а то я могу невзначай кильнуться, хоть и на буксире, - уже на лестнице тихо попросила она.
Клод Дюваль: Буквально с двух глотков Софи так повело, что на мгновение Клод серьезно усомнился в том, что она не притворяется. Еще больше Дюваль задумался, стоило ему услышать лепетание насчет буксира - если девушка и нахваталась подобных выражений в компании матросни, то вряд ли притворщица стала бы употреблять их, не щадя деликатного слуха преподобного Нэша... Как бы то ни было, в самом ли деле мисс Шарп захмелела или не очень ловко изображала опьянение, но Клоду нравилась возникшая между ними близость. Софи могла окончательно уверовать в то, что приходится ему сестрой, а потому не может пробуждать никаких иных чувств, кроме привязанности и умиления. Разве что евнух смог бы думать о вещах отвлеченных, когда мнимая сестрица раз за разом мимолетно прижималась к нему упругой грудкой, а Дюваль все-таки был мужчиной в расцвете сил, к тому же прискорбно давно пребывавшим в воздержании. - Конечно, мы задержимся, - Клод толкнул дверь угловой комнаты, - я не успокоюсь, пока эти Рейли не окажутся в тюрьме. А тебе, дорогая сестра, мы купим что-нибудь красивое для сундука с приданым, чтобы все невесты в Линкольне позеленели от зависти. Прихваченная снизу свеча в глиняной плошке пришлась очень кстати - в комнате было достаточно темно, чтобы кровати угадывались лишь смутными силуэтами.
Софи Шарп: Комната оказалась почти такой же, как та, в которой они обитали с матерью. Разве что почище и попросторнее. Да и сундук был всего один. Левая кровать, стоявшая у окна, понравилась Софи, и девушка присела на нее, рассеяно трогая шерстяной плед-покрывало. - Братец… можно попросить принести грелку с углями? – сонно-пьяным голосом спросила Софи, - А то… что-то я мерзну, - не говорить же, что с этой вещью будет спокойнее засыпать? Снова гостиница… две кровати, сундук, и будто ничего не случилось… Надеюсь, преподобный не подхватит какую-нибудь лихорадку? Господи, какая ерунда в голову лезет… - Ох… это пиво так ударяет в голову, - пожаловалась девушка, развязывая тесемки плаща, - Как только можно пить его целыми пинтами? Софи встала, сняла с себя плащ и стала подчеркнуто аккуратно его сворачивать. Положила на сундук, а сверху устроила шляпу. Полюбовалась на этот натюрморт и для устойчивости взялась за спинку кровати руками. - А у вас в самом деле есть тетушка по имени Джудит? А, преподобный Нэш? – голову что-то стягивало, но Софи не могла сосредоточиться и понять, что именно.
Клод Дюваль: Если бы преподобный Нэш был настоящим священником, то он непременно счел бы Софи суккубом, посланным Сатаной нарочно для того, чтобы ввергнуть его во грех. Девушка вела себя так раскованно, будто действительно была знакома с Клодом с первого дня своей жизни. Как оказалось, кружка пива способна сотворить подлинные чудеса, страшно было представить, что произошло бы с Софи, испробуй она пару капель столь чтимого мадам Гвин джина... В воображении Дюваля мигом нарисовалась картина развеселого танца девы на столе с последующим бросанием подвязок в неистовствующих зрителей. По его предположениям, ножки у Софи должны были оказаться такими же соблазнительными, как и все прочее, что француз уже успел разглядеть. - Даже две, - задумчиво отозвался он, - с отцовской и с материнской стороны. От грелки будет слишком жарко... - услужливое воображение предоставило вниманию Клода картинку с мисс Шарп, разметавшейся на постели, причем из-за духоты ночное одеяние девушки было в совершенном беспорядке. - Но я дам тебе свое одеяло, если ты боишься замерзнуть. Резким движением Дюваль задернул занавеску, оставив свечу на стороне Софи и тем самым не лишая дьявола шанса продолжать свое черное дело.
Софи Шарп: - Зато спокойно, - тихонько пробормотала Софи в занавеску, которая теперь отделяла ее от собеседника. - И что, обеих тетушек зовут Джудит? – уже громче поинтересовалась Софи, пряча за светской беседой расстегивание пуговиц на рукавах и попытки дотянуться до шнурков корсажа. - Вы расскажите, пожалуйста. Вдруг я что-то не так скажу о нашей придуманной семье? Уж если лгать, так основательно, в деталях. Как карту пиратского клада рисовать. Софи снова и снова заводила руки за спину, но узелка нащупать так и не смогла. Виновато в том было пиво или чрезмерная аккуратность Пэт, Софи не знала. Ясно было лишь то, что сама она от платья не избавится. - Эм-м-м… Преподобный Нэш, - смущенно и несколько официально обратилась к соседу Софи, - Я вынуждена просить вас о небольшой помощи с моим платьем. Похоже, сама я не в состоянии справиться со шнуровкой. Все платья, которые Софи носила раньше, шнуровались на груди. Просто иногда шнуровка прикрывалась жесткой вставкой. Но это платье, которое Рут сочла достаточно нарядным и приличным для визита в Адмиралтейство, шнуровалось сзади, а вот надетый под него корсет – уже спереди.
Клод Дюваль: - Обеих зовут Джудит, - подтвердил Клод, - мисс Джудит Нэш и мисс Джудит Милфорд. Пусть вас это не беспокоит, у нашей семьи в Лондоне нет знакомых, никто не заметит, если вы вдруг назовете одну из них Филадельфией. Я готов подтвердить все, что вы скажете. Дав это весьма опрометчивое обещание, Клод присел на край своей постели и приготовился наблюдать за театром теней, однако постановка пошла не так, как ему мечталось. Вместо того, чтобы разоблачаться плавно, будто под неслышную для уха простого смертного музыку, силуэт Софи причудливо изгибался, будто девушке за корсаж угодил мышонок и теперь щекотно перебирал лапками, пытаясь выбраться. - Гм, - это было первое, что сумел ответить Дюваль на поразительное предложение сестрицы. Кажется, его все-таки соблазняли. Или все-таки нет? Мисс Шарп не переставала удивлять своего попечителя. - Сейчас я постараюсь вам помочь, хотя, признаюсь, не слишком хорошо разбираюсь в том, как женщины управляются с платьями... С этими словами он перешел на половину Софи - пока что его взору не предстало ничего возмутительного, она даже не успела снять воротничок-пелеринку. - Вам придется подсказать мне, с чего начать, - с самым невинным видом промолвил Клод.
Софи Шарп: - Ох, если бы я знала, - призналась Софи, - Меня одевала служанка Рут, и я раньше не имела дела с подобными фасонами. Там сзади должна быть шнуровка. Я не могу найти ее узел. Возможно, его убрали внутрь, - Софи снова завела руку за спину и ткнула пальцем в район талии, где лиф наслаивался на юбку. - Поищите вот здесь, пожалуйста. И просто распустите его. "Надеюсь, растянуть шнурки я и сама сумею. Юбка должна сниматься проще, как и воротник с манжетами – они были пристегнуты пуговками и булавками. К тому же, не отстегнув воротник, снять с меня лиф невозможно. Может, именно в этом смысл?" - Я никак не могу нащупать его сама. Преподобный, а как звали вашу матушку? – "две тетки, и обе Джудит? Звучит очень странно…" Софи предпочла мысли о старых леди и семье преподобного смутным ощущениям, которые посещали ее всякий раз, когда этот в высшей степени необычный человек оказывался к ней достаточно близко. "С другой стороны, не будь он священником, я бы его не подпустила," - призналась себе Софи.
Клод Дюваль: Служанка неизвестной Дювалю Рут, очевидно, обладала силой кузнеца и ловкостью матроса, поскольку шнуровка выглядела затянутой так туго, что растянуть ее мог бы разве что Самсон, а узел был таким замысловатым, что впору крепить паруса в зимнюю бурю. Поначалу Клод намеревался притвориться, что ему нужно не меньше четверти часа на то, чтобы развязать его, но теперь убеждался, что дело к тому идет - мало что приходилось усердствовать по-настоящему, пытаясь подцепить шнурок ногтем, так еще и волнующая близость Софи отвлекала Дюваля от этого волнующего занятия. - Мою матушку звали Генриетта, - пропыхтел он, мысленно чертыхнувшись. Чтобы удобнее было сражаться с проклятым узлом, Клод встал за спиной девушки на колени, и теперь почти прижимался щекой к попке мисс Шарп. - Послушайте, а может быть, стоит воспользоваться ножом?
Софи Шарп: - Если вы разрежете шнуровку, я не смогу завтра одеть это платье, - возразила Софи, - У меня ведь нет никаких вещей… здесь. Хотя где-то в глубине души она была готова согласиться. Дышать в корсете и продолжать стоять в тяжелом платье становилось все труднее. Мало того, что ее шатало от усталости и переживаний, так еще и выпитое пиво добавляло размытости горизонту. - Обычно надо просто потянуть за концы шнурка… - несмотря на всю свою кажущуюся беспечность, Софи пребывала на грани приступа смущения. Ее, незамужнюю порядочную девицу, раздевает (ну а какое другое слово тут можно подобрать), мужчина .которого она знает всего пару часов. Причем этот мужчина, как выяснилось, очень хорошо умеет врать. - Генриэтта… красивое имя. В девичестве ее звали Генриэтта Милхорн? – кой черт дернул ее исковеркать фамилию матери преподобного? Видимо, тот же самый, что подбил просить его помощи с избавлением от платья.
Клод Дюваль: - Именно это я и делаю, - со сдержанным раздражением отозвался Клод, пытаясь запустить пальцы под шнуровку, чтобы немного ее ослабить и дать себе пространство для маневра. Теперь разоблачить Софи было уже делом чести. - Если вы постоите смирно, я попробую еще один способ. Даже если бы девушка согласилась прибегнуть к помощи столовых приборов, за ножом пришлось бы спускаться вниз и долго объяснять, для чего он среди ночи внезапно понадобился смиренному пастырю. Окажись Дюваль на месте мистера Кларка, он бы непременно вообразил, что наверху разыгрывается сцена смертоубийства. - Стойте смирно, - повторил Клод, обхватывая обеими руками бедра девушки и вцепляясь зубами в непокорный узел. - Тодлнопмчь! - промычал он, почти по-собачьи мотая головой.
Софи Шарп: - Я стараюсь… - Софи пришлось вцепиться руками в спинку кровати, чтобы не упасть. В ее нынешнем состоянии хватило бы и не столь сильных толчков. «Я чувствую себя тряпкой, которую треплет собака» Ужасно до нелепости и нелепо до ужаса… По счастью, на Софи было достаточно одежды, чтобы она в полной мере не ощущала на себе непозволительной близости. Но и живого воображения хватало. Происходящее перестало быть приличным… когда они вдвоем вошли в эту комнату. «Он священник – напомнила себе Софи, - Это совсем не то же самое, что просто мужчина…» убеждение было довольно слабым. Особенно, если учесть, что… обнимал ее преподобный (Господи, прости мне все, я не хотела ничего плохого!) очень даже… крепко. Для пущего противостояния искушению Софи зажмурила глаза, и кажется, даже дыхание задержала. Что-то вроде детского желания – раз я ничего не вижу, ничего и не происходит.
Клод Дюваль: Сам Дюваль вспомнил о своем сане не раньше, чем перед его глазами забелела сорочка Софи - с узлом, наконец, было покончено! Клод встал, потирая ноющую челюсть и понимая, что переусердствовал. После его выходки только самая наивная или совершенно захмелевшая девица могла поверить в скромность и целомудрие преподобного Нэша... - Вот, готово, - он теперь без труда мог ослабить шнуровку корсажа, но окончательно освободить мисс Шарп от ее унылого одеяния пока что не получалось. - Вы позволите помочь вам с воротничком? Клод осторожно отцепил руки Софи от кроватной спинки и повернул девушку к себе, вопросительно взглянув ей в глаза. - Вы хорошо себя чувствуете?
полная версия страницы