Форум » Лондон и его окрестности » "Гнев и любовь - два вида глупости" » Ответить
"Гнев и любовь - два вида глупости"
Джон Рочестер: "Держусь того я мнения, любезный, Что только тот, кто по уши влюблен, Готов повеситься иль утопиться. А эти ради пассии своей Взялись друг другу глотки перерезать. Орлы ребята, ничего не скажешь. " Джон Уэбстер "Всем тяжбам тяжба, или Когда судится женщина, сам черт ей не брат"
Ответов - 22, стр:
1 2 All
Джон Рочестер: Пока Монмут искал, с кем бы отправить Фэнси домой, передав ее на попечение верного Хитклиффа, Рочестер тоже не терял времени даром. Вскоре он довольно много сумел узнать о своей новой знакомой, стоило только здороваться с правильными людьми и давать им возможность болтать без умолку. Ни один не заподозрил бы прямого интереса графа к мисс Маллет - с таким стоическим терпением и неизменной доброжелательностью выслушивал он весь поток сплетен, чтобы выудить в нем нужные сведения. Он не ошибся в своем предположении, что девушка богата, как оказалось, сейчас она имеет доход в две тысячи фунтов ежегодно, а позже эта сумма должна была увеличиться. Это было вовсе неудивительно, если учитывать, что дедушку ее, лорда Хоули, аттестовали как исключительного скрягу, а матушку, во втором браке леди Уорр - как достойную дочь своего отца. Хотя следовало отдать им должное, мисс Малетт не выглядела обделенной родительским вниманием и средствами. Что собой представляет отчим девушки, сэр Джон Уорр, собеседники Рочестера припоминали с превеликим трудом, поскольку тот представлял собой тот тип деревенского сквайра, который с таким удовольствием издавна высмеивали авторы комедий. Вопрос замужества столь завидной невесты сплетники расматривали обстоятельно и всесторонне. Претендентов было два, обоих Рочестер знал в лицо и понаслышке. Прежде всего, Джон Батлер, младший из сыновей герцога Ормонда. Утверждали. будто предложение он сделал еще прошлым летом, и оно было принято Хоули и Уорр благосклонно, однако дело застопорилось из-за брачного контракта. Серьезно соперничать с ним мог разве только лорд Хитчингбрук, сын адмирала, графа Сэндвича, уже упустивший одну богатую наследницу, нынешнюю супругу миляги Джейми. К счастью, Хитчингбрук должен был вернуться в Лондон только летом, а сейчас путешествовал по Европе. Мельком упоминали еще Филдинга и Герберта, но Рочестер мог заключить, что они далеко не фавориты на этой ярмарке женихов. Возможно, он узнал бы еще что-нибудь занятное, однако возвратился Монмут - без собаки и без шляпы - и друзья отправились в "Голову сарацина", чтобы подкрепить свои силы для дальнейших приключений.
Джеймс Монмут: "От малой искры до пожара" Герцог Монмут за столом был на редкость неразговорчив, полностью отдавшись процессу то ли размышления, то ли пищеварения – со стороны отличить было трудно. Предстоящий поединок с милордом Ричмондом мало волновал юного герцога, большее беспокойство вызывали гипотетические надоедливые личности, которые могли счесть дуэль между королевским сыном и кузеном короля скандальной и недопустимой. И соответственно, они заходят бестактно вмешаться и не допустить. Джеймс раздраженно одернул манжеты. Ну, что за жизнь, если даже на дуэль никого вызвать нельзя, не растревожив всех чертей в аду. В связи с этими обстоятельствами, к выбору секунданта нужно было подойти со всей тщательностью. Тут Джеймс затруднений не видел – Рочестер, конечно, не откажет своему другу в небольшой услуге. Отложив в сторону недоеденную ножку каплуна, Джеймс Монмут откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на приятеля: – Могу я рассчитывать на тебя в одном деликатном деле?
Джон Рочестер: Неразговорчивость Монмута была только на руку Рочестеру - неторопливо поглощая свой не то поздний завтрак, не то ранний обед, тот размышлял о том, как бы снова свидеться с восхитительной мисс Маллет, и лучше без присутствия драконов в лице нянюшки и родителей. Деликатность пока еще неизвестного ему дела, упомянутая Монмутом, была так созвучна мыслям графа, что он в первое мгновение подумал, будто Джеймс каким-то образом смог проникнуть в его самые потаенные замыслы. -Конечно, можешь. Я к твоим услугам.
Джеймс Монмут: Монмут кивнул, другого ответа он и не ожидал. – Назавтра у меня назначена встреча из разряда тех, о которых лишним людям лучше не знать. Особенно я не хочу, чтобы новость дошла до ушей отца, – Джеймс поморщился, вспоминая сегодняшнюю выволочку, и даже слегка скрипнул зубами, – потому что в этом деликатном деле принимает участие и герцог Ричмонд. Шум будет неописуемый, сам понимаешь. Поэтому надо сделать так, чтобы шума не было, и в этом я полагаюсь на тебя.
Джон Рочестер: Рочестеру стоило немалого труда сделать вид, будто он нисколько не поражен этой потрясающей новостью. Первой мыслью его было всеобъемлющее и совершенно искреннее "Идиоты!". В жизни графа только что замаячила перспектива увлекательного любовного приключения, которое обещало куда больше приятных переживаний с куда менее обременительными последствиями. И что же? Джеймс умудрился вызвать Ричмонда! Король будет, мягко говоря, недоволен, а если не смягчать выражений - то попросту в бешенстве. -А можно чуть больше узнать о причине? - дипломатично осведомился Рочестер.
Джеймс Монмут: – Герцог Ричмонд – наглец и невежа, – убежденно ответил Монмут. – По моему мнению, этих двух причин вполне достаточно. Джеймс замялся, не решаясь озвучить имя прекрасной Стюарт, и чтобы скрыть смущение, яростно вгрызся в ножку каплуна, словно именно несчастная птица была повинна в предстоящей дуэли.
Джон Рочестер: Рочестер приподнял бровь, непроизвольно копируя свою досточтимую матушку, которая точно с таким же выражением смотрела на свое провинившееся и завравшееся чадо. -Ты уверен, что примирение невозможно ни под каким видом? Не то чтобы я сомневался в том, что правда на твоей стороне, но я обязан спросить об этом как секундант.
Джеймс Монмут: – Ни за фто, – с набитым ртом пробурчал Монмут, гневно сверкнув очами. Дожевав, он пояснил: – Ричмонд самым подлым образом воспользовался ситуацией и мерзко втирался в доверие к… к… – Джеймс закашлялся, сообразив, что следующим словом в его обличительной речи стало бы запретное имя Френсис.
Джон Рочестер: -Да? - подбодрил Монмута Рочестер, заботливо постучав его по спине. Кажется, изящная шутка с собачкой возымела куда более серьезные последствия, нежели простоие недовольство мисс Стюарт, но граф не спешил делиться своими догадками, дожидаясь, пока Джеймс самостоятельно не покается в совершенных прегрешениях. - Неужели при дворе еще сохранились чистые души, не знающие, зачем мужчина может втираться в доверие к женщине?
Джеймс Монмут: От такой дружеской помощи Джеймс поперхнулся по-настоящему. Отдышавшись, он отодвинул тарелку от греха подальше, здраво рассудив, что доверительная беседа и трапеза порою две вещи несовместные. – Чистые души, Рочестер, знают об этом лучше многих, – ухмыльнулся Монмут и вновь помрачнел, – но я думал, она не такая… Теперь кончено! А Ричмонд все равно подлец, – без перехода заключил Джеймс и негодующе махнул рукой, по пути обмакнув край манжеты в соус. Джеймс Монмут до сих пор кипел от ярости и унижения, вспоминая, как самодовольно вел себя Ричмонд на глазах у Френсис. Все его слова были намеренным оскорблением, и пощечина была бы ничтожной расплатой за них. Герцог Монмут жаждал крови.
Джон Рочестер: -"Она не такая", - распевно произнес Рочестер, почти в точности повторяя тон Монмута. - Прими мои соболезнования, Джейми, теперь ты присоединился к одураченным, имя коим - легион. Не буду напоминать, что я говорил тебе о женском вероломстве, это было бы жестоко. Сначала она поймала тебя на наживку чистоты и беззащитности, потом поводила за нос, обещая невыполнимое, после больно щелкнула по лбу, отдав предпочтение другому простаку - может быть, тебя утешит, что вскоре Ричмонд будет так же тихо сходить с ума, как ты сейчас. А о какой даме мы говорим? - невинно осведомился он под конец.
Джеймс Монмут: Джеймс подозрительно посмотрел на олицетворение мудрости и невинности, запросто сидящее напротив него в таверне, но сдержался. Рочестера уже не переделаешь, и он был прав, как ни обидно это признавать. – Тебе прекрасно известно, о какой леди идет речь, – невежливо отпарировал Монмут.
Джон Рочестер: -О праматери Еве, - согласно кивнул Рочестер. - Все остальные, конечно, только ее бледные копиии, но, тем не менее, похожи друг на друга, как два яйца в одном гнезде. Он, разумеется, давно понял, что речь идет о мисс Стюарт - на сегодняшний момент ни одна другая дама не занимала так мысли Джеймса, но все же хотел, чтобы Монмут вслух назвал ее имя, подтверждая догадки приятеля.
Джеймс Монмут: Подавив внезапный, но вполне закономерный порыв запустить в лучшего друга огрызком горбушки, Монмут стиснул зубы и сосчитал до десяти. Закатив глаза, он решил потешить тщеславную проницательность Рочестера: – Мистрис Стюарт присутствовала при нашей ссоре с Ричмондом, равно как и злосчастная Фэнси. Собственно говоря из-за нее все и началось, – Джеймс вздрогнул, вспомнив тот артобстрел, которому его подвергла Френсис. Если король будет настаивать на его отъезде в действующую армию, Джеймс сможет, не кривя душой, упомянуть о небольшом военном опыте.
Джон Рочестер: Рочестер всем сердцем пожалел, что пропустил такое замечательное зрелище. Это было вдвойне досадно оттого, что он собственными руками подготовил почву для скандала и взлелеял семя раздора - было бы справедливо присутствовать при сборе урожая. -Я не мог и надеяться, что она поймет намек так быстро, - со смешком промолвил он, - не минуло даже и суток... Милорду Ричмонду пришлось растолковать, о чем речь, или он тебя вызвал, не вникая в суть недовольства леди?
Джеймс Монмут: Джеймс презрительным пожатием плеч выразил свое отношение к сообразительности милорда Ричмонда: – Этот болван даже не понял из-за чего сыр-бор, как сразу же захотел влезть своим корявым носом в чужие дела. Он давно обхаживает мисс Стюарт и, конечно, не упустил своего – мне пришлось выслушивать те тошнотворные нежности, которые он расточал с самым идиотским видом, а она все приняла за чистую монету, хотя любому за три мили видно, что Ричмонд первостатейный осел, – Монмут перевел дух и после паузы небрежно добавил. – И кстати, это я его вызвал. Если б ты там был, то не удивлялся бы, любому человеческому терпению есть предел.
Джон Рочестер: Среди вывесок многочисленных питейных заведений Лондона, которые Рочестер удостаивал своим визитом, больше всего ему нравилась следующая: два осла с пивными кружками таращились на зрителя, а подпись гласила "Мы нашли третьего". Сей шедевр малярного искусства почему-то живо представился графу, стоило ему подумать о предстоящей дуэли. -Я верю, Джейми, что Ричмонд просто не оставил тебе выбора, - проникновенно промолвил он. - Конечно же, я с удовольствием с тобой прогуляюсь на встречу с его светлостью. Когда у тебя должны появиться его секунданты?
Джеймс Монмут: Монмут запнулся и слегка покраснел: – Мы условились с Ричмондом, не откладывая, встретиться возле Тайберн-Хилл завтра в шесть часов поутру, тогда мы и увидим его секундантов, я надеюсь, – небрежно пояснил он, словно джентльмены каждый день относились к поединку чести с той же непринужденностью, что и пьяный матрос к вульгарной потасовке в таверне.
Джон Рочестер: Рочестер, конечно, возмутился бы подобной небрежностью по отношению к дуэльному кодексу, добавив ее в список грехов милорда Ричмонда, однако в голове юного графа слишком много места с недавних пор занимали мысли о мисс Малетт, не позволяя подолгу размышлять о чем-нибудь еще. -Завтра в шесть у Тайберн-Хилл я буду в твоем распоряжении, трезвый и во всеоружии, - заверил он Монмута. - Но в этом случае я вскоре вынужден буду оставить тебя, чтобы сделать пару важных визитов, которые вообще-то откладывал на завтра.
Джеймс Монмут: Джеймс с изумлением воззрился на приятеля: – С каких это пор ты придерживаешься светских правил приличия? – приподняв бровь, поинтересовался он. – Раньше я от тебя слышал лишь философские сентенции вроде того, что ничто в нашей жизни не является действительно важным и срочным, нужно только подождать. Что же, или вернее кто, изменил твое суждение? Не та ли прелестница из коридоров Уайтхолла? – неожиданная догадка осенила герцога. – Уже планируешь осаду и штурм?
полная версия страницы